В шахте всегда было трудно работать. И шли
туда не все, даже если и нуждались в деньгах. Хотя бывалые горняки,
отдавшие шахте не один десяток лет, не соглашаются с тем, что в глубокие
забои опускаются только лишь из-за денег. Настоящей мужской работой
называют они избранное дело, которое позволяло не только кормить семью,
но и давало возможность самовыразиться. Для этого на угольных
предприятиях были все условия. А самое главное - человек получал не
только моральное удовлетворение, но и материальное вознаграждение.
Сейчас многое изменилось. И все же не перевелись настоящие мужики,
которые опускаются в шахту, чтобы добывать нужный стране уголь. Работают
практически даром и большей частью в долг. (И сегодня в Киеве сидят
горняки на глазах у всех и отбивают монотонную дробь не отбойными
молотками, а пустыми пластмассовыми бутылками, стараясь напомнить власть
предержащим, что не за милостью приехали, а за кровно заработанным). И
как ни странно, гордятся своей профессией и иной не представляют. Хотя
разные мысли их посещают, да и душа болит о том, что стратегическую
отрасль на заре независимости поставили на колени и до сих пор не
позволяют встать.
Недавно гостями нашей редакции были
забойщики производственного объединения "Орджоникидзеуголь" Фархад
Ахмедия Оглы Эфендиев (шахта "Полтавская") и Сергей Николаевич
Свиридонов (шахта "Ольховатская"). Первый -Указом Президента Л. Кучмы
награжден орденом "За заслуги" III степени, а второй - удостоен
почетного звания "Заслуженный шахтер Украины". Они вместе со своими
товарищами А.А. Дымченко с "Енакиевской" (также награжден орденом "За
заслуги" III степени) и А.И. Щербой с "Булавинской", которому присвоено
высокое звание "Заслуженный шахтер Украины", участвовали в соревновании в
честь 70-летия изотовского движения. Ехали они в Дзержинск не за славой
и почестями. Просто у них еще жива память, когда предоставлялась
возможность и себя показать и других посмотреть,
поучиться.
- Труд забойщика на отбойных молотках
отнюдь не самый легкий. И, как мы видим, углерубы в Донбассе, несмотря
ни на что, не перевелись. Как стали ими вы?
Ф.
Эфендиев: После службы в армии приехал в Енакиево к родственнику.
Хотелось работать в милиции. Не получилось, не было соответствующей
характеристики из армии. В горотделе порекомендовали, мол, иди поработай
на производстве, получишь характеристику, потом посмотрим. Поскольку до
армии окончил техникум, пошел на шахту забойщиком. Поработал, втянулся.
Затем сравнил свою зарплату с той, что получают в милиции, и решил, что
мое место в забое. Именно тогда понял, что прикипел к нему. Родной,
близкой, единственно нужной стала шахта. А когда женился, сами
понимаете, семью нужно было содержать. Вот уже двадцать лет минуло с
того времени. Все на одной шахте. Нет смысла бегать, надо просто
работать.
С. Свиридонов: Родился, живу в шахтерском
поселке Ольховатка, и, наверное, это навсегда. Горжусь тем, что
потомственный забойщик. Мой дед, отец работали в забое, поэтому особых
проблем с выбором профессии не было. Это - мое, моя жизнь. И что-то
менять в ней не вижу смысла. Хотя, конечно, хотелось бы, чтобы труд
горняков оценивался по заслугам, чтобы он снова стал престижным. Тогда
бы и молодежь пошла в шахту. Раньше ученики у нас были. Сейчас не идут
ребята. Работают в основном такие, как мы, со стажем 15-20
лет.
- Понятно, нет материальной заинтересованности, и
молодежь предпочитает, скажем, иметь рубль, но сегодня. Однако
когда-нибудь придет время, и угольная отрасль вновь станет престижной.
Главное, не загубить то хорошее, что было в ней. Каждый из вас помнит
дни повышенной угледобычи, рекордные смены, конкурсы. Как вы считаете,
это далекое прошлое, или соревнование имеет право на жизнь и сегодня? К
понятию "рекорд" и тогда и сейчас относятся по-разному. Но как бы там ни
было, звание без общественной огласки не
заработаешь:
Ф. Эфендиев: Это как смотреть. Когда
человек любит свою работу, сделать ее хочется как можно лучше, чтобы не
было стыдно перед товарищами, да и себе в удовольствие. Соревнование -
один из путей к самосовершенствованию, к мастерству. И нет в этом ничего
плохого. Не так давно лучших забойщиков Центрального района Донбасса
собрали для соревнования в честь 70-летия изотовского движения. Из
нашего города уголь рубили четверо: мы с Сергеем, а также Анатолий
Дымченко и Александр Щерба. Мне кажется, что каждый из участников был на
высоте, и мы довольны результатами, так как забой дзержинской шахты
сильно отличается от наших.
С. Свиридонов: В лаве
было жарко - шахта глубокая. Сделал бы больше, однако достался уступ с
геологическим нарушением. Потерял часа полтора-два из-за того, что
проверяли, соблюдаю ли правила техники безопасности в таких условиях. Но
работой остался доволен. Думается, каждый, кто принимал участие в
соревновании, получил моральное удовлетворение.
Если
говорить о сущности и необходимости соревнования, рекордных смен, то и
сейчас считаю, что это не лишнее в работе. Но в данный момент об этом
сложно говорить, так как настрой шахтера на работу полностью зависит от
того, как выдается зарплата. Получаешь вовремя - хочется горы свернуть.
Порядок на шахтах будет, когда каждый на своем месте станет отвечать за
свой участок работы. Многое зависит от
руководителей.
- Во все времена шахтер, опускаясь под
землю, рисковал и рискует. Шахта - дама строгая и непредсказуемая. Один
проработает всю жизнь - и ничего, другой: Говорят, судьба. А как вы
считаете? Попадали ли вы в экстремальные ситуации?
Ф.
Эфендиев: Я уже говорил, что вот уже 20 лет работаю на "Полтавской", и
за это время научился "чувствовать" шахту. Улавливаю ее дыхание и
малейшие намеки на беду. Однажды, как всегда, приступил к работе, ниже -
другой забойщик. Интуитивно почувствовал: сейчас ухнет. Быстро
опускаюсь, товарища за рукав - и в "куток". Тут падает кровля. Жутковато
было, но мы не паниковали. Помню, говорю напарнику: не переживай, с
голоду не умрем, у меня ремень есть. Ремень, конечно, мы не ели, до сих
пор он у меня, а через сутки нас достали. Наверное, и судьба нас хранит,
но и чувство ответственности должно быть. Как раньше в газетах писали,
техника безопасности - прежде всего.
С. Свиридонов:
Под завалы не попадал. Но бывали случаи, когда высыпание было. Я
поддерживаю Фархада в том, что шахту нужно чувствовать и не проявлять
беспечности. Мне еще долго работать, и надеюсь, что и судьба будет
благосклонна, и геологические условия сюрпризов не
преподнесут.
Мы говорили с Фархадом и Сергеем на
разные темы, но больше об угле. У них свой взгляд на проблемы в
промышленности. Чувствовалось, что любят свою работу, переживают за
отрасль. И обидно им, что некогда престижный труд в грош не ставится.
Есть ли перспективы возродить былую славу? Нам кажется, есть - ведь не
перевелись такие горняки, как Эфендиев, Свиридонов, Дымченко, Щерба и
другие. Им бы тоже хотелось в это верить. Но Фархад как-то грустно
заметил: "Сын растет, спросил как-то о забое. А я ему в ответ - в лаву
не пойдешь. Нет у шахт перспективы". А возможно, опытный горняк
ошибается? Не может же быть все время плохо:
Енакиевский рабочий
24.08.2002
