Атомный взрыв в Юнокоммунаровске - операция «Кливаж»

Всего в Советском Союзе с 1949 по 1990 годы было произведено - как в военных, так и в мирных целях - 715 ядерных испытаний, в том числе два - в Украине. Атомный взрыв в Юнокоммунаровске в этом списке числится под № 530 (73-й по счету взрыв в мирных целях). В СССР он был единственным таким испытанием, проведенным на угольном предприятии. А еще раньше, в 1972 году, в Красноградском районе на Харьковщине с помощью подземного ядерного взрыва пытались побороть пожар на одной из скважин только что открытого газоконденсатного месторождения (кстати, куратором от украинского правительства там был наш земляк, тогдашний заместитель председателя Совета Министров УССР А. Бурмистров). Но эксперимент, получивший имя «Факел», оказался бессмысленным: с пожаром так и не справились, еще почти год продолжалась битва с «газовым змеем».

Почему руководство страны и ученые избрали для ядерного эксперимента именно шахту «Юный коммунар»? Дело в том, что она считалась самой опасной в Советском Союзе. Почти половина пластов, которые здесь разрабатывались, находилась в зоне тектонических нарушений. Внезапные выбросы метана приводили к частой гибели шахтеров. Было даже подсчитано, что за каждый миллион тонн угля шахтеры расплачивались пятью человеческими жизнями.

В московском Институте горного дела имени А. Скочинского эту проблему предложили решить с помощью подземного ядерного взрыва. Такую идею и раньше высказывали академики А. Сахаров, М. Садовский, Н. Поляков, ее поддержал министр угольной промышленности СССР М. Щадов. Мысль эта возникла неспроста. Ученые давно уже заметили, что на шахтах Сахалина частые землетрясения приводили к образованию трещин в угольных пластах, через которые выходил, не создавая газодинамических явлений, метан. Поэтому на «Юнкоме» решили вызвать искусственное землетрясение с помощью ядерного взрыва.

Однако академика А. Сахарова вряд ли можно назвать крестным отцом «Кливажа», ибо он считал, что мощный ядерный заряд, предназначавшийся для снятия напряжений в пластах Земли, надо заложить в специально созданной для этого шахте, удаленной от населенных пунктов. А вот лауреата Ленинской и Государственных премий, академика М. Садовского в научных кругах считают одним из вдохновителей ядерного эксперимента на «Юнкоме». Кстати, в молодости будущий академик работал забойщиком, поэтому в своих научных изысканиях интересовался и горными проблемами. Он выдвинул теорию о том, что мощное сотрясение горных пород разорвет связи между углем и метаном, в результате угольные пласты перестанут быть взрывоопасными. Лучше всего для этой цели, по его мнению, подходил направленный ядерный взрыв.

Правда, среди ученых были и противники такого эксперимента. Вот что по этому поводу вспоминает Виктор Фишман, который в 70-е годы работал на научной сейсмоакустической станции, созданной Институтом горного дела имени Скочинского, доктор физико-математических наук милейший Михаил Сергеевич Анциферов. Геофизик по профессии, он задался целью разработать теорию и          практические мероприятия по предупреждению шахтеров о подстерегающей их     опасности - внезапных выбросах угля и газа. При этих катастрофах в течение нескольких секунд из угольного пласта выбрасываются десятки тонн угля, смешанного с метаном. Спастись от смерти тем, кто находится в забое, практически невозможно. Выход один - разработать   систему предупреждения, чтобы вовремя вывести людей из опасной зоны. Этим мы и занимались. Растрескивание угля, предшествующее выбросу, оказалось прекрасным предупредительным сигналом. Микросейсмические колебания угольного массива записывались на магнитную     ленту, расшифровывались, и руководство            шахты ежедневно получало от нас надежный прогноз... Спустя несколько лет я перешел на другую работу и покинул шахтерский поселок. Но связь с друзьями не прерывалась. От них я узнал, что Михаила Сергеевича хватил удар, и он умер. А когда приехал в Донбасс на юбилей нашей научной станции, узнал, в чем было дело...» Научный конфликт вызвал сердечный приступ у ученого. Как оказалось, М. С. Анциферов был категорически против ядерного эксперимента: «зачем рисковать людьми, говорил он, если сейсмоакустический прогноз успешно решает проблему безопасности шахтеров. Кроме того, мощность заряда, которым хотели «потрясти пласт», была явно недостаточной для такой цели. А больший ядерный взрыв был бы уже смертельно опасным для целого региона. Но его никто не послушал». Да и голоса других ученых, заявивших о том, что густонаселенный Донбасс не место для такого эксперимента, нё были услышаны.

Операцию назвали «Кливаж» - это горно-геологический термин, означающий расслаивание горных пород под давлением земной коры. Обсуждалось проведение ядерных взрывов еще на двух донецких шахтах - имени Скочинского и Калинина, а также на горловской шахте имени Румянцева. Но Совет Министров СССР своим специальным постановлением одобрил эксперимент лишь на шахте «Юный коммунар».

Место для взрыва выбрали между угольными пластами «Девятка» и «Мазурка» на глубине 903 метра. Там построили специальную камеру, куда поместили ядерный заряд мощностью 0,333 килотонны в тротиловом эквиваленте. За камерой соорудили несколько бетонных заградительных стенок, между которыми была засыпана специальная смесь.

Так как документация по «Кливажу» и сегодня хранится в Москве «под замком», сведения о самом испытании весьма противоречивы. Рассказывают, что заряд закладывали в обстановке полной секретности ночью. Поэтому никто из работников шахты его не видел. По разным оценкам, снаряд был длиной от полутора до трех метров, диаметром от 50 до 80 сантиметров.

Подготовкой и проведением взрыва занимались специалисты института имени Скочинского и военные эксперты с Семипалатинского полигона. Научную разработку операции «Кливаж» возглавил Николай Гринько, начальник главного научно- технического управления Министерства угольной промышленности СССР. А самим взрывом, утверждает старший научный сотрудник института имени Скочинского А. Горбунов, руководил один из лучших специалистов этого же института Николай Кусов. Местных специалистов к подготовительным работам не допускали, всем занимались москвичи.

Из-за недостатка информации вокруг «Кливажа» возникло много небылиц, и одна из них, растиражированная некоторыми СМИ: мол, пусковая кнопка была чуть ли не в Москве. Но, по словам нынешнего руководителя шахты К.П. Дикуна, за терриконом оборудовали специальную площадку, где разместились лаборатории и пункт дистанционного управления взрывом.

В воскресенье, 16 сентября, на шахту ввели войска. В радиусе километра стояло оцепление. Отсюда всех жителей вывезли. Юнокоммунаровцам сообщили, что проводятся учения по гражданской обороне. Тем, кто проживал в радиусе трех километров от шахты, также предложили на время эвакуироваться, для этого подогнали автобусы, чтобы вывезти людей на природу, в специально отведенных местах их накормили обедом, однако немало жителей так и остались в своих квартирах. Многие юнокоммунаровцы знали, что на шахте готовится взрыв, но почти никто, кроме узкого круга посвященных, не догадывался, что он будет ядерным. Хотя сегодня кое-кто утверждает обратное: тайны в том не было. Но это, скорее, парадоксы памяти. Правду о том, что на самом деле произошло в шахте 16 сентября 1979 года, жители Юнокоммунаровска узнали лишь через 12 лет после взрыва - из публикации в газете «Собеседник». Да и то правду не всю.

Ровно в 12 часов дня заряд подорвали. Даже те, кто находился далеко от шахты, почувствовали, как под ногами дрогнула земля. Где-то треснули стекла, осыпалась штукатурка. Местные жители связывают с взрывом и появившиеся трещины в некоторых строениях. Но разрушений и значительных повреждений домов, расположенных в 15 километрах от эпицентра взрыва, как пишут некоторые СМИ, не было. К.П. Дикун в связи с этим рассказал о таком факте. В.В. Репецкий, который был директором шахты «Юнком» во время проведения эксперимента «Кливаж», покинул административное здание последним. В кабинете он оставил на столе стакан с водой. Когда же вошел в кабинет после проведения взрыва, то оказалось, что вода из стакана даже не выплеснулась, хотя на глубине заложения заряда толчок достигал девяти баллов по шкале Рихтера.

В результате взрыва образовалось начиненное радиоактивными изотопами 100-тонное стекловидное тело сферической формы. В середине оно полое, а толщина стенок достигает одного метра. Дело в том, что при подземном ядерном взрыве образуется полость, стенки которой от высокой температуры оплавляются. Вот в этой 30-метровой полости и сохранились все продукты радиоактивного распада.

Дал ли взрыв ожидаемый эффект? Вот что говорят специалисты. На пластах «Мазурка» и «Девятка» (между которыми и был взорван ядерный заряд) по состоянию на 1 сентября 1979 года произошло 65 газодинамических явлений со средней частотой 1,8 в год. После проведения эксперимента-1,7 в год, то есть эксперимент практически не повлиял на снижение взрывоопасности. Мощность взрыва, чтобы он был эффективным, должна была быть намного большей, а иначе ставить опыт не было никакого смысла. Но тогда это была бы катастрофа для густонаселенного Донбасса.

Уже через пять месяцев на «Юнкоме» поблизости от места взрыва, случился выброс угля и метана, в результате погибли двое забойщиков. Выбосы наблюдались и в последующие годы особенно сильный - в 1985 году. Недаром А.В. Яблоков в своей книге «Миф о  безопасности и эффективности мирных подземных ядерных взрывов», изданной в 2003 году в Москве, назвал проект «Кливаж авантюристичным и полностью провалившимся. Так что эксперимент добыче не помог, опасность горных работ практически не уменьшил, шахту от закрытия не спас.

В 2002 году, после закрытия правительстве обсуждали идею: а не затопить ли ее вообще? В целях экономии: «сухая» консервация - очень дорого, «мокрая» - намного дешевле. Но общественность, узнав о таких намерениях, всколыхнулась. Ведь никто не мог гарантировать, что после затопления шахты Юнокоммунаровск не превратится в зону экологического бедствия. Общественная организация «Громада г. Юнокоммунаровска» провела сбор подписей против этого плана. Свое несогласие с затоплением шахты высказали руководство Енакиева и Юнокоммунаровска, местные депутаты. Их поддержали медики, экологи, специалисты санэпидемслужбы, особенно следует отметить заместителя главного государственного санитарного врача Донецкой области Л.B. Гусеву. 22 апреля 2005 года депутатский запрос тогдашнего народного депутата Украины А.Я. Корсакова к премьер-министру Ю.В. Тимошенко относительно экологической проблемы, возникшей в результате подземного ядерного взрыва на шахте «Юнком», был оглашен в зале заседаний Верховной Рады 4- го созыва. А 4 мая А.Я. Корсаков выступил по этому же поводу с парламентской трибуны. Много приложил сил, чтобы не допустить затопления шахты, и народный депутат Украины Л.Ф. Литвинов. И к мнению енакиевцев всё-таки прислушивались. Всем миром отстояли «сухую» консервацию шахты.

А готовить этот проект было не просто. Ситуация усложнялась тем, что операцию «Кливаж» проводили московские специалисты. У них же остались и все документы с описанием формулы смеси веществ, которые использовали во время взрыва. Украинским специалистам до сих пор неизвестно, какое радиоактивное вещество - плутоний, уран или что-то другое содержалась в капсуле. Следовательно, и просчитать все возможные последствия нелегко. Поэтому украинскому Центру радиологического мониторинга пришлось моделировать ситуацию, какой она могла быть 16 сентября 1979 года. На основе этих исследований в 2006-2008 годах институт «Днепрогипрошахт» разработал проект ликвидации шахты. 4 августа прошлого года министр угольной промышленности В. Полтавец подписал приказ № 394 «Об утверждении проекта ликвидации шахты «Юный коммунар». На эти цели намечено выделить почти 356 миллионов 820 тысяч грн. Предусмотрены затраты на содержание «Юного коммунара» в период ликвидации, охрану окружающей среды, строительство и реконструкцию сооружений, необходимых для работы в водоотливном режиме, ремонт стволов, горных выработок, замену оборудования подъемов, главной вентиляционной установки, насосов, противопожарного оборудования и т. д., преодоление социально-экономических последствий ликвидации шахты. Проект рассчитан на 36 месяцев. Но прошло уже более года, а обещанных денег, не считая крох на текущее содержание, «Юнком» так и не получил. Предприятие сегодня в долгах — и за воду, и за электроэнергию, и за связь. То ли кризис тому виной, то ли снова в Киеве забыли о «ядерной уникальности» юнокоммунаровского предприятия. Ибо эта шахта с атомной отметиной — единственная в Европе, а возможно, и во всем мире.

Многие СМИ, когда пишут о «Кливаже», рассказывают всякие небылицы. О том, что эта «бомба замедленного действия» привела к многочисленным мутациям живых организмов. О том, что радиоактивная вода через трещины в капсуле просачивается, загрязняя подземные воды, а через них и речки Булавинку и Нижнюю Крынку. Домыслов, в общем, много. А журналист Г. Мусиенко на полном серьезе утверждает: доступ к «ядерной жемчужине» не был надежно перекрыт. Шахтеры, мол, из любопытства добрались до нее. С помощью отбойных молотков они, дескать, наковыряли себе «сувениров», которые и стали игрушками для детей или традиционными украшениями на сервантах в квартирах.

Но, если не принимать во внимание эти глупости, «Кливаж» все-таки остается источником экологической опасности.

Один из главных участников секретной операции, сотрудник московского ВНИПИ «Промтехнология» Борис Мамонов как-то признался, что рабочий проект по обезвреживанию последствий взрыва так и не был закончен. А ведь контроль над радиоактивным «стекловидным телом» должен вестись на протяжении минимум 200 лет, но никакой специальной программы, как именно это делать, в Москве выработано не было.

Правда, уже в независимой Украине в 1992 году на шахте «Юнком» открыли лабораторию радиационного контроля. Согласно официальным данным, объект "Кливаж" в режиме «сухой» консервации не представляет никакой опасности для здоровья населения. Уровень радиоактивности в горных выработках и шахтных водах за период наблюдений 1979-2009 годов находился на фоновом уровне. Группа радиационного контроля шахты, утверждает К.П. Дикун, ежедневно проводит контроль воды, воздуха и породы возле внешней перемычки, удаленной от эпицентра взрыва более чем на 1000 метров. Ближе подойти к капсуле просто нет возможности. Контролируется радиационный фон и в других точках шахты - как под землей, так и на поверхности.

Нынешний руководитель «Юнкома» - главный инженер шахты «Юный коммунар» (орловской исполнительной дирекции ликвидации шахт ГП «Укруглеторфреструктуризация» - Константин Петрович Дикун вспоминает, как семь лет назад предприятие, когда он его возглавил, находилось в критическом положении. Почти каждый день случались аварии. Котельная была развалена, электрооборудование, насосы полностью изношены. За несколько лет, без достаточного финансирования, ситуацию удалось стабилизировать, отремонтировали оборудование, наладили работу водоотливного комплекса.

Сейчас шахту в «сухом» режиме поддерживают 156 работников. Они откачивают воду (в час до 400 кубометров), проверяют радиационный фон и проводят необходимые ремонты. Коллектив шахты понимает, что серьезный сбой в их работе способен привести к непоправимым последствиям. Ибо проникновение подземных вод к ядерной капсуле способно постепенно разрушить ее защитную стекловидную оболочку. Чтобы избегать экологической катастрофы, из шахты постоянно откачивается вода. Это может длиться сотни лет, пока радиоактивные элементы не перестанут быть опасными.

Александр Купцов.

Газета "Енакиевский рабочий"