ИМЕНЕМ ЕНАКИЕВА. Глава 4. Путешествие по старым картам

Какими были до революции поселки и села вокруг Петровских заводов и рудников? Панорама нашей местности того времени дана в двух поистине энциклопедических дореволюционных изданиях. Одно из них – «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества / Настольная и дорожная книга для русских людей», выходившее под общим руководством выдающегося географа Петра Петровича Семенова-Тян-Шанского и под редакцией его сына Вениамина Петровича Семенова-Тян-Шанского. Том 14, изданный в 1910 году, называется «Новороссия и Крым» и рассказывает о Бессарабской, Херсонской, Таврической, Екатеринославской губерниях и области Войска Донского, есть в нем сведения и о селениях нашего края. Другое издание подготовлено железнодорожным ведомством. Это книга «По Екатерининской железной дороге», увидевшая свет в двух выпусках. Выпуск второй, в котором содержится информация и о нашей местности, издан в 1912 году.

Но сразу заметим, что не все сведения, помещенные в этих книгах, отражают состояние нашего края в начале второго десятилетия 20 века. Информация для указанных справочных изданий собиралась в течение первого десятилетия, к тому же администрация Петровских заводов не удосужилась вовремя предоставить затребованные у нее данные. Вот и получилось, что книги дают срез нашей местности на несколько лет раньше выхода их в печать. Особенно это касается «Полного географического описания нашего Отечества».

Предлагаю читателям с помощью этих справочников и других исторических источников отправиться в путешествие по старым картам нашего края. И сделаем это вдоль железных дорог.

Линия Криничная – Хацепетовка построена одновременно с сооружением углевозных участков Дебальцевского узла в1879 г. и имела своей задачей соединять ближайшим путемДебальцевский узел с линией Горловка – Ростов, сообщается в книге «По Екатерининской железной дороге». Но первостепенное значение эта линия получила лишь через несколько лет, после сооружения Мариупольской ветви, когда она вошла в состав магистрали Дебальцево – Мариуполь (По Екатерининской железной дороге / Выпуск II-й. Издание управления Екатерининской железной дороги. – Екатеринослав: Типо-Литография Екатерининской железной дороги, 1912. – С. 113 – 114). С июля1893 г. участок Хацепетовка – Никитовка был взят от Донецкой дороги в казну и присоединен к Екатерининской дороге, причем станция Хацепетовка являлась тогда предельным пунктом дороги на востоке. Но уже в1901 г., после присоединения к Екатерининской дороге Дебальцевского узла, этот крайний пункт переместился далеко на восток, к станциям Миллерово и Зверево (с. 114, 125).

«Из тех пяти русл, по которым притекают и вытекают грузы из этого огромного грузового бассейна, каким является ст. Дебальцево, – читаем в книге «По Екатерининской железной дороге», –  первое место по значительности принадлежит руслу, направленному на запад, к ст. Хацепетовка, так как по этому руслу ежегодно обращается около 200 миллионов пудов грузов… В тех 200 миллионах пудов грузов, которые обращаются в Хацепетовском русле, главными составными частями являются: 135 миллионов пудов отправляемого станцией Дебальцево угля и 30 миллионов пудов прибывающей на эту станцию руды (с. 125 – 126; здесь и далее все сокращения в цитатах развернуты автором очерка).

Но чуть далее в той же книге говорится, что Хацепетовка – это «транзитная станция с ничтожным грузооборотом», расположенная на высоте 140,26 сажени и входившая в состав Бахмутского уезда. Свое название она получила от находившейся у самой станции, к северу от нее, могилы Хацепетовой (с. 127). И здесь необходимо небольшое отступление. На довольно подробной трехверстной военно-топографической карте Екатеринославской губернии за 1861 год указаны не только селения, но и другие топографические знаки, в том числе и могилы. Так в то время назывались курганы. До сих пор хорошо известны Саур-могила, Толстая, Мечетная и Черная могилы. Да и на названной карте можно увидеть немало курганов: Государева, Длинная, Павловская, Острая, Долгая, Желтая, Верина и иные могилы (отмечены буквой «М.»). Среди них и могила Хацепетова высотой 150,4 сажени. Вернее, две рядом расположенные могилы с одним и тем же именем – Хацепетова (см. фрагмент карты Екатеринославской губернии 1861 г. – ряд 26, лист 16). И это неудивительно, на разных листах данного атласа автор нашел еще ряд курганов, стоявших невдалеке друг от друга и имевших одинаковое название.

Что же касается названия могил Хацепетовых, связанных якобы с именами двух братьев Тимофея и Петра Хацепетов, – это всего лишь легенда. Вокруг многих могил-курганов подобных легенд, которые порой противоречили одна другой, создавалось немало. Определенно нельзя и сказать о происхождении могил Хацепетовых: то ли это насыпи над древними захоронениями, то ли остатки древних святилищ, то ли природные холмы. По крайней мере, все три варианта вполне возможны (см.: Берестнев С.И. Курган: могила или святилище? – Древности: Харьковский историко-археологический ежегодник, 2006 – 2008. – С. 8 – 20).

Но вернемся в начало 20 века на станцию Хацепетовку. При станции, сообщает книга «По Екатерининской железной дороге», было оборотное депо «на 4 стойла для стоянки и промывки паровозов с 121 служащим при нем». При станции возник довольно большой поселок с семью торговыми заведениями (в том числе с двумя складами строительного камня) с общим оборотом в 10 тысяч рублей (с. 127).

Для снабжения станции водой первоначально, еще при сооружении линии Хацепетовка – Криничная, в правом отроге балки Вилы, впадающей в р. Булавин, был устроен небольшой, ёмкостью в 500 кубических саженей, пруд, питавшийся обильными родниками (в одной кубической сажени  9,7126 кубических метра). Впоследствии, в1897 году, когда ст. Хацепетовка поступила в ведение управления Екатерининской железной дороги и оказалась конечным пунктом этой дороги, потребовалось усилить ее водоснабжение, «с этой целью было устроено вспомогательное водоснабжение из пруда  ёмкостью 2000 кубических саженей, образовавшегося в карьере близ станции; позднее, в1900 г., был устроен еще один пруд в той же балке Вилы, ёмкостью 2000 кубических саженей, и поднята плотина старого пруда, благодаря чему емкость его увеличилась до 1000 кубических саженей; наконец, в1901 г., с целью уменьшения расходов по подвозке питьевой воды на станции близ депо была заложена артезианская скважина», глубиной до 46 саженей. Она давала в сутки 18 кубических саженей годной для питья воды. С1901 г., после присоединения к Екатерининской дороге участков Дебальцевского узла, водоснабжение станции Хацепетовки, «бывшее до тех пор коренным, обратилось в промежуточное, коренное же водоснабжение устроено было во вновь присоединенной ст. Дебальцево (с. 127 – 128).

В других источниках нам удалось найти и точную дату открытия железной дороги Хацепетовка – Криничная и собственно самой станции Хацепетовка. Это 26 августа (7 сентября по новому стилю) 1879 года. А само строительство за частные средства началось годом раньше (Исторический очерк развития железных дорог в России от их основания по 1897 год включительно / Выпуск второй. – СПб.: Типография Министерства путей сообщения, 1899. – С. 26; Железнодорожный ежегодник. Год 1901-й / Составитель Н. Ермилов. – СПб., 1904. – С. 63). Колея на этом участке была нормальной ширины для тогдашних российских железных дорог – 0,714 сажени, а протяженность главного пути железнодорожной линии составляла 34 версты (верста равняется 1066,8 метра, сажень – 2,1336 метра). Так что дату 7 сентября (26 августа по старому стилю) можно считать знаковой для Углегорска (бывшей Хацепетовки), хотя не исключено, что небольшой хутор здесь существовал и раньше.

В «Историческом очерке развития железных дорог в России с их основания по 1897 год включительно» содержится информация и о других первых железных дорогах на нынешней территории нашего города. С 1 января 1894 года  полностью начали действовать дороги Хацепетовка – Ясиноватая (47 верст) и Хацепетовка – Байрак (10 верст) (с. 2 – 3). 15 октября 1896 года введена в эксплуатацию построенная за казенные деньги трехверстная дорога Криничная – Путепровод (с. 35). Дорогой частного пользования считался построенный РБМО в 1896 году железнодорожный путь от Петровского поста, который вскоре стал называться разъездом Петровские заводы, а позже станцией Енакиево, до Петровских заводов и рудников протяженностью три версты (с. 57). А в 1900 году от поселков при Петровских заводах был построен деревянный мост к станции Енакиево. В начале 20 века, кроме Хацепетовки, в нашей местности важными станциями на Екатерининской железной дороге были также Волынцево, Енакиево, Садки (нынешняя Щебенка) и Путепровод (см. фрагменты карт Екатерининской железной дороги 1903 г. и 1912 года). Причем, с каждым годом усиливалась роль станции Енакиево, связывающей Петровские заводы и рудники с железной дорогой.

По линии Хацепетовка – Криничная осуществлялись в основном грузовые перевозки, но уже в 80-е годы появилось и пассажирское сообщение. Так, по данным за 1887 год от Дебальцева через Хацепетовку следовал поезд с вагонами трех классов. До Хацепетовки он доезжал за 33 минуты, билет в вагоне первого класса стоил 45 коп., второго класса – 34 коп., третьего класса – 17 коп. От Дебальцева до станции Волынцево поезд был в пути 1 час 02 минуты, за проезд надо было заплатить соответственно 79, 59 и 30 коп. К станции Садки поезд из Дебальцева прибывал через 1 час 48 минут, в вагоне первого класса стоимость проезда стоила 1 руб. 16 коп., второго класса – 88 коп., третьего класса – 45 коп. (Указатель русских железных дорог / Составитель И.А. Скорино. – СПб.: Военная типография, 1887. – С. 53).  Деньги по тем временам немалые. 

Линия Криничная – Хацепетовка, отмечалось в книге «По Екатерининской железной дороге»,  проходит по правому водоразделу реки Булавин, притока р. Крынки, и пересекает два притока Булавина: Корсунь и Садки (с. 114).  Около этих рек и их более мелких притоков (балок, ручьев) и возникли основные поселения в нашей местности. Но прежде, чем продолжить путешествие по старым картам и кратко охарактеризовать эти населенные пункты, сделаем еще одно отступление. Касается оно происхождения названия реки Булавин, которое не только современные краеведы, но и дореволюционные издания связывают с именем предводителя казачьего восстания начала 18 века атамана Кондратия Булавина (см.: По Екатерининской железной дороге, с. 115; Россия. Полное географическое описание нашего Отечества, с. 853). Однако и это, как с братьями Хацепетами, тоже одна из легенд нашего края. Интерпретации ее, бытовавшие среди местных жителей, встречаем и в рассказе А. Куприна «На реке», посвященном р. Булавин  (Куприн А.И. Собрание сочинений в 9 томах / Том 2. – М.: Худ. литература, 1971. – С. 24 – 30).  По-видимому, легенда возникла еще во второй половине 18 – первой половине 19 веков. Но и тогда в некоторых документах и на некоторых картах река называлась не просто Булавин, а Булавин Колодезь, в некоторых источниках Буловин Колодезь (например, см. фрагмент геометрического генерального плана Екатеринославской губернии Бахмутского уезда 1830 г., а также фрагмент карты Екатеринославского наместничества 1792 г.). А раньше ее именовали Баловин Колодезь или Болавин Колодезь.

Почему колодезь? Читатель сразу ассоциирует это слово с колодцем. Но это не совсем так. Обратимся к «Историко-этимологическому словарю русского языка» П.Я. Черных. Помнится из моей студенческой университетской жизни, как на занятиях по древнерусскому языку наша преподавательница (так фанатично влюбленная в старорусскую словесность, что она, казалось, не только со студентами, но и дома, и с коллегами изъясняется лишь давними словесами) настойчиво советовала готовиться к экзамену лишь по учебнику П.Я. Черных «Историческая грамматика русского языка», для нее он был высшим авторитетом, а в исследованиях других ученых постоянно находила неточности. П.Я. Черных действительно лучший знаток древнерусского языка, мнением которого воспользуемся и мы в этом очерке. 

Его этимологические изыскания подводят к выводу, что слова «колодезь» и «колодец» отличаются по своему значению. Колодец – сруб или каменная труба для добывания воды, а колодезь (в древнерусском языке «кладезь») – это ключ, источник, ручей, небольшая река, приток большой реки. Так, в «Слове о погибели русской земли» читаем: «О светлая-светлая  и украсно украшенная земля Русская и многими красотами удивлена еси; озеры многими удивлена еси, реками и кладезями месточестными, горами крутыми, холмами высокими, дубравами чистыми, польми дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городы великами, селы дивными, винограды обительными, домы церковными и князьми грозными, бояры честными, вельможами многими; всего еси исполнена земля Русская!» С тем же значением находим слово «колодезь» и в документах 16 – 18 веков. Например, в «Книге Большому Чертежу» приводится «Роспись реке Донцу, и рекам и колодезям, которые реки и колодези в реку в Донец с Крымской и с Нагайской стороны пали; и на Донце татарские перевозы и перелазы, в которые приходят татары в Русь». В современном языке слово «колодезь» в этом значении не употребляется, но сохранилось в названиях многих рек России и Украины: Гремячий Колодезь, Белый Колодезь, Глухой Колодезь, Большой Колодезь, Малый Колодезь, Ольховый Колодезь и т. п.

А теперь о Баловине или Болавине (в современном названии – Булавине). Этот вопрос исследовал кандидат технических наук, председатель Донецкого спортивно-экологического клуба «Стайер» Виктор Химченко, опубликовавший 26 января 2009 года в газете «Вечерний Донецк» статью «Булавин – историческая речка Донетчины». «Булавин сравнительно крупная среди так называемых малых рек Донбасса. Она имеет более 40 притоков, а ее длина составляет39 километров. Основные ее притоки в верховьях – это речки Скелевая и Ольховатка. Вблизи города Енакиево на реке создано питьевое Волынцевское водохранилище площадью более трех квадратных километров», – пишет В. Химченко.

Далее он отмечает: «Реки Приазовья, по которым проходили в старину торговые пути, уже имели свои древние названия, которые упоминаются в трудах историков со скифских времен». Вдоль речки Булавин, в ее верховьях проходила часть древнего торгового пути из Киева в Тмутаракань. Этот путь назывался «Залозным», так как торговые караваны по нему шли в обход стойбищ воинственных степняков вдоль речек, укрывавшись «за лозняками». 

«В этих краях, – читаем в статье В. Химченко, – проходили также описанные в летописях военные походы киевских князей. Так, в летописях о походе Владимира Мономаха в 1111 году говорится о половецком городе Балин, который по заключениям историков, находился на нынешней речке Булавин у впадения в нее речки Садки. Ниже по течению от этого места речка называется уже Крынкой. Надо полагать, что город Балин и речка, на которой он стоял, имели родственные названия и в ходе дальнейших поисков это подтвердилось. С названием Балин известны некоторые водотоки, например, ручей Балин – приток Десны, водоток Балка Балин на Донетчине – приток Мокрой Волновахи. На Черниговщине, когда там княжил Владимир Мономах, упоминается заболоченный водоток Балин – по летописи «при потоку болотном Балине». Из этого можно предположить, что название Балин имели застойные заболоченные водотоки».

 Согласно изданному в 1984 году«Словарю народных географических терминов» Э.М. Мурзаева и уже упоминавшемуся этимологическому словарю П.Я. Черных, слова «балка», «баловина», «болото» – одного ряда. Неслучайно поэтому нынешнюю речку Булавин в некоторых старых документах называли Баловин или Болавин (болотный водоток или застойная заболоченная река) и лишь со временем, как считает В. Химченко, после присущего русскому языку чередования гласных в слоге бол-бал-бул образуется слово Булавин. При этом В. Химченко ссылается на современную гидрологическую характеристику реки, имеющей разветвленное, извилистое русло, а при ее небольшом уклоне это позволяет считать Булавин сравнительно застойной, заболоченной речкой. «Особенно контрастно это проявляется в том месте, где изменяется название реки, – подчеркивает В. Химченко. – После впадения в Булавин речки Садки характер реки меняется, она становится полноводнее, течение ее быстрее, воды бурно вскипают на многочисленных каменистых перекатах и небольших водопадах. На этой речке байдарочники тренируются в водном слаломе. Изменился характер реки, поэтому изменяется и ее название. «Болотная» речка Булавин переименовывается и становится Крынкой».

На наш взгляд, не легенда о Кондратии Булавине, а точка зрения В. Химченко ближе к истине. Именно так, как он предполагает, колодезь Балин трансформировался в своем названии в колодезь Баловин (Болавин), а потом и в Булавин.

Продолжим путешествие по старым картам нашего края. Если двигаться по железной дороге на участке Горловка – Ханженково, то через семь верст от станции Пантелеймоновки можно увидеть станцию (а прежде разъезд) Путепровод, расположенную на высоте 123,9 сажени (По Екатерининской железной дороге / Выпуск II-й. Издание управления Екатерининской железной дороги. – Екатеринослав: Типо-Литография Екатерининской железной дороги, 1912. – С. 146).

Поселок Пантелеймоновка, который ныне находится на территории Горловского горсовета, основан в 1876 году, когда здесь началось строительство железной дороги. По обычаю, в здание только что возведенной станции внесли икону святого Пантелеймона, поэтому и назвали ее Пантелеймоновкой. 

Горловский краевед А.В. Шевченко в книге «Топонимы Горловки», ссылаясь на рассказы местных старожилов, так об этом пишет: «Неподалеку от станции расположено село Корсунь, рядом с ним находилось имение помещика Пантелея. Железная дорога между Горловкой и Криничной и далее на Ростов прошла по земле этого помещика. Богатый владелец   земельных   угодийрешил   основать станцию. Добился он у властей железной дороги, чтобы ее открыли 27 июля, в день великомученика Пантелеймона…

По приказу Пантелея в зал ожидания станции привезли икону святого мученика Пантелеймона и повесили на стене. Собрались толпы крестьян, одетых по-праздничному, Приехал из Корсуня священник. Он оделся в ризу, освятил святой водой здание вокзала, отслужил молебен у иконы святого Пан­телеймона. Прибывший поезд сделал остановку. Машинист и его помощник сошли спаровоза. Девушки в нарядных одеж­дах преподнесли железнодорожникам хлеб с солью. Маши­нист с помощником подошли к батюшке, поклонились иконе святого Пантелеймона, усердно помощник и машинист целоваликрест батюшки. Так новая станция получиланазвание ПАНТЕЛЕЙМОНОВКА. А помещик получил возможность вы­возить хлеб с имения на железную дорогу и выгодно его продавать».

Но еще раньше рядом с селом Корсунь располагалось село с таким же названием Пантелеймоновка. На карте Екатеринославской губернии за 1861 год оно именуется Крынской Пантелемоновкой (так в названии без буквы «й»; см. фрагмент 2 карты). Обозначено это село как Пантелимоновка (орфография сохранена) и на геометрическом генеральном плане Екатеринославской губернии Бахмутского уезда 1830 г. (см. фрагмент 53 геометрического генерального плана Екатеринославской губернии Бахмутского уезда 1830 г.). В 1859 году здесь насчитывалось всего два двора, а проживали 7 душ мужского пола и 9 женского. Это и есть нынешнее село Верхняя Крынка. 

Но вернемся на станцию Путепровод. В 300 саженях от нее располагалось созданное 1 марта 1897 года «Криничное Бельгийское анонимное общество огнеупорных и гончарных изделий на Донце», которым заведовал В.А. Френэ. Заводская контора находилась в селе Криничном Веровской волости, а само правление общества – в Бельгии. На заводе в начале 20 века трудились 140 человек, а позже численность работников увеличилась до 200. На этом предприятии производили лепную глину, гончарные изделия, черепицу, плиты и строительные материалы, а также огнеупорные изделия для доменных и коксовых печей, в том числе и для Петровских заводов. В Криничном имелась больница на две койки, врач приезжал туда два раза в неделю, а фельдшер практиковал там постоянно (Список фабрик и заводов России.1910 г. По официальным данным фабричного податного и горного надзора. – М. – СПб. – Варшава, 1910. – С. 279). Этой больницей пользовались и работники станции Путепровод и члены их семей.

А теперь продолжим наш путь вдоль железнодорожной линии Криничная – Хацепетовка. Как сообщалось в книге «По Екатерининской железной дороге», с левой стороны в двух – трех верстах от этой линии раскинулось «большое с. Корсунь, Скотоватской волости, с населением около 6000 душ.; в селе около 20 торговых заведений с общим годовым оборотом около 20000 рублей, одна паровая мельница с оборотом около 2000 рублей, к селу примыкают хутора Стенки и Садки. В окрестностях села достойна внимания балка Розсоховата (нынешнее название – Рассоховатая), в которой видны обнажения каменноугольного пласта и железных руд» (с 119).

А в «Полном географическом описании нашего Отечества», где приведены сведения на несколько лет раньше, сообщается, что «на речках Корсуни и Розсоховатой расположено с. Корсунь (Гулевое) с населением до 3 ½ тысячи душ, православной церковью и десятком лавок. Близ села, в Розсохинском лесу находится обнажение каменноугольного пласта и месторождение железных руд. В окрестностях села производится разработка известняков и песчаников, из которых выделываются катки, жернова и плиты (Россия. Полное географическое описание нашего Отечества / Настольная и дорожная книга для русских людей // Под ред. В.П. Семенова. – СПб., 1910. – С. 853).

Балка Рассоховатая с протекающим через нее ручьем – приток реки Корсунь. В России и Украине немало рек с названием Рассоха, Рассоховатая. Как толкует В. Даль, рассоха – это развилина, разведенные врознь концы, два притока, две речки, которые сливаются под острым углом, «зовут рассохой и всякий порядочный приток, рукав реки», рассохами называют также безыменные ручьи, вливающиеся в оголовок или голову, вершину реки. 

Достоверных данных, когда возникло село Корсунь, нет. Но известно, что еще в конце 17 века в этих местах стали селиться запорожцы-отшельники, занимавшиеся пчеловодством, скотоводством и рыбальчеством. А с 1745 года сюда стали прибывать характерники (казаки-колдуны) и харцызы (казаки-разбойники; по толкованию В. Даля, проедалы, шатуны, волочуги, воришки, что подтверждается и официальными документами, ведь основным занятием харцызов были грабеж и воровство).

Но уже с начала 70-х годов 18 века на корсунские земли, как и в соседние местности Ясеноватку, Зайцево, Железную Балку, Государев Баерак (баерак – глубокий овраг, промытый в степи весен­ними водами и летними ливнями иногда на десятки километров, нередко поросший кустарником и даже мелким лесом), Землянки и прочие селения, хлынули православные молдаване и волохи. Их переселение активно поддерживала власть. В 1777 году по распоряжению Азовской губернской канцелярии все эти поселения, входившие тогда в Азовскую губернию, получили статус воинских государственных слобод.

Но вскоре корсунские земли по неизвестной причине обезлюдели. Так, по данным пятой ревизии 1795 года Корсунь не называется среди населенных пунктов Екатеринославского наместничества. На нынешней территории нашего города в то время существовали село Ольховатка, деревни Ильинская, Михайловка, Алексеевка, Афанасьевка, Садок, Федоровка и Раздольное. А вот на корсунских землях тогда была пустошь, которой владел генерал-майор Людов. Всего Корсунская пустошь занимала свыше 6745 десятин земли, в том числе под пашней было 5960 десятин, под сенокосом – 500, лес располагался на 40 десятинах, более 245 десятин числились как неудобная земля. 

Села Корсунь мы не найдем ни на одной карте конца 18 – первой трети 19 века. И лишь в 30-е годы эта местность начинает обживаться, поселение быстро растет. В 1838 году за казенные деньги здесь даже построили каменно-деревянную Вознесенскую церковь, в приходе которой было не только само село Корсунь, но и хутор Ясеноватый, Крынская Пантелеймоновка и деревня Раздольное (Раздоловка). Уже в 1850 году в селе Корсунь насчитывалось 294 двора (Военно-статистическое обозрение Российской империи: Т. XI. Часть 4. Екатеринославская губерния / Составитель Генерального штаба штабс-капитан Драчевский. – СПб.: Типография Департамента Генерального штаба, 1850. – С. 177).

По данным за 1859 год, в казенном селе Корсунь (Гулевое) был 341 двор, числились 1123 души мужского пола и 1073 женского (Список населенных мест Российской империи по сведениям 1859 года: Том XIII. Екатеринославская губерния с Таганрогским градоначальством. – СПб., 1863. – С. 49). А в середине 80-х годов в 479 дворах проживали 3054 жителя, имелись арестантский двор и восемь лавок (Волости и важнейшие селения Европейской России: Выпуск VIII. Губернии Новороссийской группы. – СПб., 1886. – С. 27).   

По данным первой российской переписи 1897 года в селе насчитывалось 3327 жителей (1668 мужчин и 1659 женщин) (Населенные места Российской империи… / Под ред. Н.А. Тройницкого. – СПб., 1905. – С. 62).  В 1908 году здесь уже было свыше пяти тысяч жителей (2630 мужчин и 2645 женщин), а в начале второго десятилетия 20 века Корсунь стал самым большим селом в нашей местности, численность населения которого приблизилась к шести тысячам.

Еще в 60-е годы 19 века в Корсуне начали проводить ярмарки. Их было две: Троицкая (к примеру, в 1863 году товаров на ярмарку привезли на 4500 руб., а продали на 1550 руб.) и Иоанно-Богословская, проводившаяся 26 сентября (в том же 1863 году привезено товаров на 4000 руб., продано на 1300 руб.) (Памятная книжка Екатеринославской губернии на 1864 год. – Екатеринослав: Типография Я. Чаусского, 1864. – С. 139). Однако в 1913 году Корсунское сельское общество выступило с ходатайством о перенесении сроков ярмарок: первой – на Масленицу, второй – на 22 сентября. Губернское земское собрание эту просьбу удовлетворило (Журналы Екатеринославского губернского земского собрания 48-й очередной сессии1913 г. с приложениями. – Екатеринослав: Типография Губернского Земства, 1914. – С. 287).

Вслед за этим селом, сообщается в книге «По Екатерининской железной дороге», «линия переходит р. Корсунь, впадающую в р. Булавин, и подходит к станции Садки, Бахмутского уезда», ежегодно станция нагружает до3 миллионов пудов грузов, для обеспечения водою она соединена с рекой Булавин водопроводом длиною 362 сажени (с. 119). А в «Полном географическом описании нашего Отечества» называется иная цифра грузооборота – «свыше 3 ½ миллиона пудов» (с. 853). Здание станции Садки (нынешней Щебёнки) с двумя  казенными железнодорожными домами построили в 1886 году, но, по некоторым данным, во времена деятельности старого Петровского завода на реке Садки здесь уже был железнодорожный пост.

На старых картах вдоль реки Садки можно увидеть несколько населенных пунктов – хуторов или деревень с одинаковым названием «Садки» (или «Садка», «Садок», «Сатки»). По-разному именуют и реку – и на картах, и в различных документах: Садки, Садка, Садок, Сатки, Сатка. Так, в рапорте помощника горного начальника Луганского округа подполковника Егорова директору Горного департамента Российской империи от 17 февраля 1866 года читаем, что Мевиус «на речке Сатке в Бахмутском уезде, в дачах селения Корсунь… основал в мае месяце 1858 года новый завод, который по докладу министра финансов 9 июня 1862 года государю императору благоугодно было наименовать в память Петра Великого Петровским». Однако в статьях самого А. Мевиуса речка называется Садки.

По данным пятой ревизии за 1795 год, деревня Садок с большим фруктовым садом, 12 дворами, в которых проживали 20 душ мужского пола и 16 женского, принадлежала подполковнику Марковичу. А в списке населенных мест Бахмутского уезда по сведениям за 1859 год назывались два хутора Садок (с. 49) – в одном два двора, в другом – один. Владели этими землями дворяне  Д.Т. Епифанов и М.П. Вельнер, на одном из хуторов была ветряная мельница.

Некоторые краеведы связывают название реки с садами, «расположенными на ее берегах». На наш взгляд, у этого топонима иное происхождение. Только в Украине 18 населенных пунктов имеют название Садки, часто встречается оно также в России и Беларуси. В большинстве случаев сёла и поселки получали такое имя по названиям рядом расположенных прудов или рек, устроенных для разведения рыбы: от «садить, сажать рыбу – держать её в сажалке, оберегая, или пускать в пруд для приплоду» (В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка: т. 4. – М., 1956. – С. 27). Так называли и богатые рыбой речки. И лишь в некоторых местностях краеведы ведут этот топоним исключительно от занятия населения садоводством. Вероятнее всего, наша речка Садки получила имя от устраиваемых на ней садков для рыб. Кто-то возразит: ведь в конце 18 века уже существовала деревня Садок подполковника Марковича, где был огромный фруктовый сад. Однако название реки, судя по картам (к примеру, 1765 года), появилось раньше, когда в этой малолюдной местности Бахмутского края сады по берегам реки были большой редкостью. Если вообще они были…

В конце 19 века на станции Садки разместилось несколько складов стройматериалов, принадлежащих местным предпринимателям Мине Семеновичу Копылову (такой же склад он имел и на станции Волынцево), Хаиму Срулевичу Соболеву и Лейбе Яковлевичу Стропину. Отсюда грузы по заказам покупателей отправлялись на другие станции Екатерининской дороги (Вся Россия. Русская книга промышленности, торговли, сельского хозяйства и администрации. Адрес-календарь Российской империи. – Издание А.С. Суворина, 1900. – С. 492 – 494; 1902. – С. 430 – 432).

От станции Садки, читаем в книге «По Екатерининской железной дороге», «линия идет в том же северо-восточном направлении и на расстоянии 1,5 версты от станции пересекает р. Садки, приток р. Булавина, по течению которой на север от линии расположен ряд селений: верстах в пяти от линии деревня Софье-Кондратьевка и рядом с нею Софьевка-Верещагина, в обеих около 1000 душ, а еще дальше к северу – волостное село Веровка, с населением около 1500 душ.; в селе есть церковь и больше 10 торговых заведений, с общим оборотом около 6000 рублей в год  (с. 121 – 122).

На картах до середины 19 века селений с такими названиями не существовало. Впервые встречаем их на карте Екатеринославской губернии 1861 года – Софиевка (Верещагина), Софиевка (Кондратьева) и Веровка (Верещагина). А в списке населенных мест Бахмутского уезда по сведениям за 1859 год «на речке Садках» находим дворянские владения  – деревни Веровка (Верещагина) с 60 дворами и 464 жителями, Софиевка (Беломестная) с 16 дворами и 123 жителями и Софиевка (Кондратьевка) с 22 дворами и 200 жителями (С. 48 – 49).

Однако на генеральном плане Бахмутского уезда за 1830 год в месте, где в Садки впадает речка Балка Хотняя, можно увидеть неизвестные современному читателю названия населенных пунктов: сельцо Петрова милость и деревня Хотняя (см. фрагмент 47 геометрического генерального плана Екатеринославской губернии Бахмутского уезда1830 г.).  Встречаются эти названия и в архивных документах первой трети 19 века.

Горловский краевед А.В. Шевченко в книге «Топонимы Горловки» пишет, что, по утверждению старожилов Никитовки,  именно их селение (бывшее Зайцево) раньше называлось Петрова милость. А связано это с легендой о якобы пребывании там Петра Первого: «Летом 1709 года Петр Первый с отрядом солдат и каза­ков ехал с Азова под Полтаву, где должна состояться баталия со шведами. Царь ехал обширными донецкими степями. Стоя­ло знойное лето. Под вечер Петр Первый с отрядом прибыл к берегам реки Бахмутки. Зеленая сочная трава, чистая вода в реке, многочисленные родники в балках Сухой Яр и Житный Яр привлекли царя. И он решил остановиться на ночлег. Ло­шадей спутали, пустили пастись, а солдаты и казаки, хорошо поужинав, расположились спать. Только часовые в лагере не спали, зорко стояли на страже, оберегая уснувших товарищей.

В центре круга развели костер и оживленно разговаривали. Царь Петр Первый также не спал, прохаживался по лагерю. Он подошел к солдатам, сидевшим у костра. В это время один из них кинул несколько камушков, именующихся «зем­ляной уголь», костер запылал еще жарче. Царь спросил у солдата, где он взял это «уголие», а тот рассказал, что нашел неподалеку от Бахмутки, и отдал небольшой камушек ца­рю. Петр потрогал кусок хорошо горящего минерала и ска­зал: «Сей минерал если не нам, то нашим потомкам зело по­лезен будет!». А на следующий день утром Петр вызвал май­ора и двух казаков, нашедших уголь, и заявил им: «Жалую вас землей до самого Бахмута. Ищите этот минерал, устраи­вайте добычу!». И остались посланцы царя на донецкой земле, построили рубленые дубовые хаты, обзавелись семьями и стали жить и добывать уголь. С тех пор и пошло название ПЕТРОВА МИ­ЛОСТЬ».

Но Зайцево (Никитовка) никак не могло называться Петровой милостью, ибо находится не при впадении речки Хотняя в Садки. Вместе со знатоком тех мест членом Национального союза краеведов Украины И.И. Рубан мы сравнили карты 1830 и 1861 года. По мнению Ирины Ивановны, Петрова милость – не что иное, как Веровка. А деревня Хотняя – это, вероятно, будущая Софиевка.

Продолжим наше путешествие по Екатерининской железной дороге. Перейдя реку Садки и поднимаясь дальше к северо-востоку, железнодорожная линия оставляла по правую сторону пути деревню Раздоловку Веровской волости, расположенную на правом берегу р. Булавин, с населением около 300 душ. А на расстоянии шести верст от станции Садки она подходила к станции Енакиево (раньше называлась разъезд Петровские заводы). Расположена станция на высоте 91,39 сажени, ее грузооборот достигал к началу второго десятилетия 20 века 64 миллионов пудов в год, из которых около 38 миллионов станция выгружала, а около 26 миллионов пудов нагружала. Главным отправителем грузов и главным их получателем было Русско-Бельгийское металлургическое общество, имевшее «около станции большой металлургический завод, а невдалеке от станции, в районе упомянутых выше селений Софьевки и Веровки, два каменноугольных рудника Софьевский и Веровский» (орфография сохранена. – По Екатерининской железной дороге / Выпуск II-й. Издание управления Екатерининской железной дороги. – Екатеринослав: Типо-Литография Екатерининской железной дороги, 1912. – С. 122).

Русско-Бельгийское металлургическое общество «обязалось договором подавать на станцию по 54 кубических сажени воды в сутки; вода подается посредством 5-дюймовой трубы, проложенной на расстоянии 1002 саженей к громадному, емкостью 200000 кубических саженей, пруду, принадлежащему означенному обществу и пополняемому водою из р. Булавин весною с помощью шлюзов» (с. 123; напомним, что в одной кубической сажени  9,7126 кубических метра).

Около станции, сообщал железнодорожный справочник, возник «целый ряд значительных поселков, образующих в совокупности бойкий промышленный городок с населением не менее 15 тысяч»: поселок при ст. Енакиево с 30 торговыми заведениями и общим оборотом в 20 тысяч рублей; пос. Александро-Полонский с 4 магазинами общества потребителей служащих РБМО, аптекой, типографией и 140 торговыми заведениями, с оборотом около1 миллиона рублей в год; пос. наследников Митина с 9 торговыми заведениями; поселок Петровские заводы с 5 торговыми заведениями (с. 123).

Выйдя со станции Енакиево, железная дорога сначала направлялась на северо-восток, потом на север и на расстоянии четырех верст достигала станции Волынцево, лежащей на высоте 111,18 сажени. Грузооборот станции составлял около5,5 миллиона пудов, из которых до 5 миллионов станция нагружала. Водой она снабжалась из реки Булавин, с которой была соединена пятидюймовой трубой длиной 1392 сажени. Станция получила свое название от деревни Волынцевой (Еленовки), лежавшей на расстоянии двух верст от железнодорожной линии по правую сторону пути, с населением свыше 1000 душ и четырьмя лавками с незначительным оборотом.

Близ станции находился каменноугольный рудник инженера П.П. Казакевича, раньше принадлежавший Волынцевскому обществу, с добычной способностью до15 миллионов пудовв год. (Каменноугольный пласт открыт в 30-е годы 19 века. Сначала ручную разработку угля вели сами крестьяне, а в 1876 –1878 годы здесь создано частное предприятие. В 1898 году была заложена Александро-Нарневская копь Волынцевского общества каменноугольной и горной промышленности. Позже ее собственником стал горный инженер, надворный советник Павел Павлович Козакевич).

От станции Волынцево железная дорога направлялась на северо-восток и на девятой версте подходила к станции Хацепетовка (с. 123 – 124).

Если же ехать по линии Дебальцево – Никитовка, то «от станции Дебальцево железная дорога направляется на юго-юго-запад и через 5 верст приходит к разъезду Булавин, получившему свое название от лежащего в 5 верстах к югу, на берегу р. Булавин, хутора Булавина (он же Плоский). Этот хутор лежит на левом берегу реки и находится в области Войска Донского» (с. 127).

Плоско-Булавинский поселок входил в состав Алексеево-Орловской волости Таганрогского округа области Войска Донского. По данным за 1911 год, в нем проживали 183 души мужского пола и 184 женского, сведений о земле, находившейся в частном владении, найти не удалось, известно лишь, что общественной земли там было 21 десятина (Альманах-справочник по гор. Таганрогу и его округу. – Таганрог, 1911. – С. 137, 148). 

На правом берегу реки Булавин «расположено большое село Ильинка (оно же Дебальцево), с 1 ½ тыс. душ населения, Веровской волости Бахмутского уезда Екатеринославской губернии» (По Екатерининской железной дороге, с. 127). В селе действовали две ярмарки, было несколько лавок. Месторождение каменного угля разрабатывалось крестьянами кустарным способом. Вблизи Ильинки располагалась большая экономия с 7000 десятин земли, паровой мельницей и ярмарочной площадью.

«За разъездом Булавин линия меняет свое направление на западное, которое сохраняет до станции Хацепетовка, лежащей в 6 верстах от р. Булавин и 11 ½ от станции Дебальцево» (с. 127).

От станции Хацепетовка железнодорожная линия, следуя за направлением водораздельного кряжа, уклонялась несколько к югу и встречала по левую сторону пути небольшую деревню Новый Каюток (в других источниках: Новая Каюта, нынешнее Каютино) с хутором Ново-Григорьевским (около 500 душ населения, одна мукомольная паровая мельница с оборотом 20000 рублей в год) (с. 128).

По линии Дебальцево – Караванная железная дорога, направляясь от станции Чернухино к югу, «огибает с левой стороны берега реки Миус и многочисленные балки, впадающие в эту реку; верстах в 7 от линии видно расположенное на этой реке с. Фащевка; по правую сторону к линии подходят балки, впадающие в р. Булавин, и здесь тоже в расстоянии 6 – 7 верст виднеется с. Ильинское (Дебальцево)… а ниже его с. Ольховатка; в селе, при 4000 человек населения, церковь и несколько лавок; в окрестностях села залежи бурого железняка, сферосидерита и известняка; довольно значительные (свыше2 миллионов пудов) разработки последнего производятся невдалеке, у хутора Божковского, на р. Булавин» (с. 310).   

А в книге «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» (Под ред. В.П. Семенова. – СПб.,1910. – С. 853) читаем: «Верстах в 10 от Чернухина расположено с. Ольховатка на речке того же имени (2800 жителей);  в селе есть православная церковь и несколько лавок. В окрестностях села имеются залежи бурого железняка и сферосидерита, носящие гнездовой характер, а также залежи известняка; наибольшее количество последнего (до 2,1 миллиона пудов) добывается близ хутора Божковского, лежащего в 7 верстах от Ольховатки к юго-западу, на речке Булавин» (с. 853).

Хутор Божковский в то время входил в состав Алексеево-Орловской волости Таганрогского округа области Войска Донского. Землей вокруг хутора владело крестьянское Божковское товарищество (Альманах-справочник по гор. Таганрогу и его округу. – Таганрог, 1911. – С. 117). Большой участок у них арендовало, а потом и выкупило РБМО под рудник Божковский, который вскоре назвали именем Бунге (будущая шахта «Юный коммунар»). В Алексеево-Орловской волости области Войска Донского по левому берегу реки Булавин РБМО владело еще 1599 десятинами земли (Список потомственным дворянам землевладельцам области Войска Донского. Составлен в октябре 1903 года. – С. 46). Кстати, в области Войска Донского в 1,5 верстах от станции Енакиево располагался хутор братьев Зарудних (176 мужчин, 152 женщины, 252 ¾ десятины), в трех верстах от станции – хутор Кулякина (с четырьмя жителями) и хутор Кондратовой (с пятью жителями), в четырех верстах – экономия Зарудней, где проживали три женщины и имелось 959 десятин земли (Альманах-справочник по гор. Таганрогу и его округу. – Таганрог, 1911. – С. 124, 127, 137).

Как видим, территория нынешнего Енакиева тогда входила в Бахмутский и Славяносербский уезды Екатеринославской губернии и в Таганрогский округ области Войска Донского. К сожалению, не все селения нашей местности упоминаются в цитированном железнодорожном справочнике (например, нет там сведений о Федоровке, Михайловке, Жуковке, Александровке и других).

Губернии  в то время делились на уезды, а те на волости. Каждая волость объединяла несколько поселков, сел, деревень и хуторов. Во главе волости стоял волостной старшина, избираемый на три года сельским сходом. Им, как правило, был состоятельный и знавший грамоту крестьянин. Его кандидатура утверждалась мировым посредником, а с 1889 года – земским начальником. Волостной старшина вместе со своим помощником волостным (или земским) писарем возглавлял волостное правление, состоящее из сельских старост и других выборных должностных лиц. После реформы 1864 года в каждой волости был и свой волостной суд, который разбирал мелкие гражданские и уголовные дела и имел право приговорить крестьянина к штрафу, кратковременному заключению и даже телесному наказанию.

Село Корсунь с близлежащими деревнями и хуторами входило сначала в состав Скотоватской, потом Железнянской волости Бахмутского уезда. А по данным 1915 – 1917 годов уже существовала самостоятельная Корсунская волость этого же уезда. Почти все остальные селения, в том числе и поселки вокруг Петровских заводов, находились в составе Веровской волости, которая в 1911 году преобразована в Еленовскую волость Бахмутского уезда. Ольховатка была в составе Чернухинской волости Славяносербского уезда, а позже создана отдельная Ольховатская волость. Земли на левом берегу реки Булавин входили в состав Таганрогского округа области Войска Донского. Не только в Веровской (Еленовской) волости, но и на левобережье Булавина также располагались некоторые заводские и рудничные поселки.

В Бахмутском уезде насчитывалось девять земских участков. В девятый входили Веровская (потом Еленовская) и Железнянская волости. Земским начальником 9-го участка, по данным на 1912 год, был коллежский асессор Александр Семенович Митин (Адрес-календарь и памятная книжка Екатеринославской губернии на 1912 год. – Екатеринослав: Типография Губернского Правления, 1912. – С. 8), позже Анатолий Дмитриевич Иванов, но когда началась первая мировая война, его призвали на службу. Обязанности земского начальника стал исполнять кандидат Алексей Иванович Хоменко (Екатеринославский адрес-календарь. 1917 год. – Екатеринослав: Издание Губернской типографии, 1917. – С. 256).

Волостное правление Веровской волости возглавляли волостной старшина Антон Дубина и волостной писарь Виктор Тарадайко (Памятная книжка Екатеринославской губернии на 1911 год. – Екатеринослав: Типо-литография губерноского управления, 1911. – С. 128). Позже волостным старшиной стал Григорий Кузьмич Яцуненко, волостным писарем – Иван Кондратьевич Прибытков, председателем волостного суда – Петр Васильевич Тупота, секретарем волостного суда – Григорий Пантелеймонович Гончаров (Екатеринославский адрес-календарь. 1917 год. – Екатеринослав: Издание Губернской типографии, 1917. – С. 402 – 403).

Ольховатским волостным старшиной был Федор Акимович Радченко, волостным писарем – Матвей Лукьянович Кульчинский, председателем волостного суда – Илларион Фомич Петров, секретарем волостного суда – Федор Ефимович Михайличенко, которого сменил Матвей Лукьянович Кульчинский (Екатеринославский адрес-календарь.1916 г. – Екатеринослав: Издание Губернской типографии, 1916. – С. 472 – 473; Екатеринославский адрес-календарь. 1917 год. – Екатеринослав: Издание Губернской типографии, 1917. – С. 416 – 417).

Волостным старшиной Корсунской волости был Никита Николаевич Макаров, волостным писарем – Максим Емельянович Ковалев (Екатеринославский адрес-календарь.1915 г. – Екатеринослав: Издание Губернской типографии, 1915. – С. 306).

Земские органы имели большие права по управлению подведомственными им территориями. Все основные вопросы жизнедеятельности селений решались на заседаниях уездного и губернского земских собраний. Однако в поселках при Петровских заводах и рудниках земство вынуждено было делить власть с заводской администрацией, так как она вкладывала большие средства в содержание поселковых инфраструктур.

В Бахмутском уезде земская казна в значительной мере питалась за счет земских сборов, поступающих от промышленных предприятий. Поэтому земство, чтобы не потерять такой важный для него источник доходов, активно противилось преобразованию крупных промышленных поселков (Юзовки, Горловки, поселков при Петровских заводах и других) в города с самостоятельным управлением и собственной казной.

Между уездным земством и администрацией Петровских заводов часто вспыхивали конфликты как раз по финансовым вопросам. Так, в 1913 году он возник из-за якобы недоимки по уплате губернского земского сбора за предыдущий год. Уездная управа обратилась к приставу принять самые энергичные меры по взысканию долга. Как сообщал 31 мая1913 г. пристав Петровских заводов, шахт и прилегающих к ним поселков, «9 августа прошлого года заведующему общим отделом Петровских заводов г. Башмакову были вручены два окладные листа от Екатеринославского губернского земства по уплате губернского земского сбора на сумму по первому 76609 руб. 83 коп. и по второму 20893 руб. 54 коп. По мнению уездной земской управы, земские сборы внесены несвоевременно, поэтому из общей суммы было частью обращено на пополнение недоимки, а частью зачтено в уплату пени, из-за этого и образовались недоплаты: по первому окладному листу 1160 руб. 64 коп., а по второму – 316 руб. 54 коп., всего 1477 руб. 18 коп.».

Главное управление Петровских заводов и рудников заявило, что пеня начислена неправильно, с нарушением устава о земских повинностях. Оно согласилось, что несколько задержало внесение в казначейство этих денег. Однако связано это с тем, что была подана жалоба Правительствующему Сенату Российской империи на неправильность исчисления земского губернского сбора. Ведь по уставу окладные листы должны рассылаться не позднее 1 мая каждого года, однако главное управление Петровских заводов получило их лишь 9 августа, следовательно, по мнению заводской администрации, пеня может быть взыскана по прошествии двух месяцев со дня получения окладных листов, то есть с 9 октября. Поэтому ее сумма составляет не 1477 руб. 18 коп., а лишь 487 руб. 52 коп. (Журналы Екатеринославского губернского земского собрания 48-й очередной сессии1913 г. с приложениями. – Екатеринослав: Типография Губернского Земства, 1914. – С. 1435 – 1438). Губернская земская управа вынуждена была согласиться с этим мнением, возложив вину за несвоевременную рассылку окладных листов на Бахмутскую уездную земскую управу (с. 1443 – 1444).

Действительно, земство получало от Петровских заводов солидное финансирование. Так, согласно лицевым счетам предприятия, имущество рельсопрокатного и железоделательного завода оценено в 5,5 млн. руб., а шахтное имущество – в 1,5 млн. руб. Поэтому и земского сбора полагалось по заводу 76609 руб. 83 коп., по рудникам – 20893 руб. 54 коп. (с. 1440 – 1441).

Вот почему и Славяносербское земство не прочь было присоединить к себе такой лакомый кусочек территории, какой была Веровская (Еленовская) волость. В 1912 году Славяносербское уездное земское собрание направило в Екатеринославское губернское земское собрание ходатайство о переводе Еленовской (бывшей Веровской) волости из Бахмутского уезда в Славяносербский. Но губернское собрание эти притязания не посчитало основательными и не стало менять административные границы между уездами (Приложения к постановлениям Екатеринославского губернского земского собрания 47-й очередной 1912 года сессии (с 7-го по 20-е декабря 1912 года). – Екатеринослав: Типография Губернского Земства, 1913. – С. 249 – 253).

Александр КУПЦОВ