Места, местности, однажды очаровавшие человека, умеют оставаться с ним до конца его дней. Они возвращаются во снах, будоражат память, волнуют сердце и душу наяву... И зовут, зовут иной раз сильнее, чем малая родина. Такая форма ностальгии хорошо знакома Татьяне Прокофьевне и Анатолию Михайловичу Рыбаковым. А жить, работать, полюбить друг друга, стать супругами выпало им и в прямом и в переносном смыслах - в сказке. Конкретно: Свердловская область, Алапаевский район, поселок Нейво-Шайтанский. Отсюда родом и бажовская Хозяйка Медной горы, и мастер Данила с его малахитовой шкатулкой. Здесь же располагалась Нейвинская геолого-разведочная партия производственного объединения "Уралкварцсамоцветы". До седин древний Урал умеет хранить тайны своих недр. А геология как наука и профессия умеет выбирать исполнителей, исключительно одержимых сверхзадачей: найти то, чего не удавалось отыскать предшественникам. С таким настроением после окончания Московского геолого-разведочного института и прибыл в Нейво-Шайтанск в 1973 году новоиспеченный горный инженер по технике и технологии разведки месторождений полезных ископаемых Анатолий Рыбаков. Через три года к нему присоединилась будущая жена. Татьяна Прокофьевна получила диплом техника-геолога в Новочеркасском геолого-разведочном техникуме. Конечно, любви, как и романтики, в их истории более чем достаточно. Но не их первых Урал испытывал на прочность и преданность намеченной цели. Еще с восемнадцатого века в местных горах существовала шахта Ватиха по добыче аметистов. Анатолий Михайлович рассказывает об аметисте: - Камень этот до некоторых пор входил в разряд если не поделочных, то полудрагоценных. Сегодня статус его повысился до драгоценного. Где применяется? В изобилии аметист используется в религиозной атрибутике, например, как украшение окладов икон, дизайна алтарей... Не менее популярен он в ювелирном промысле. И, конечно же - у любителей и знатоков петрографии - науки о камнях. Коллекция камней не может считаться полной, если в ней нет аметиста. Но вернемся в Нейво-Шайтанские копи. От рудознатцев, добывавших здесь аметист более двухсот лет назад, осталась в наследство шахта, глубиной до сорока метров. Как месторождение она себя пережила и требовала либо закрытия полного, либо дальнейшей геологоразведки и развития. Вспоминает Татьяна Прокофьевна: - Уже с нашим участием Ватиха углубилась до горизонта 60, а потом - и до 120 метров. Конечно, в сравнении с угольными шахтами Донбасса такие горизонты кажутся мелковатыми. Но ведь и добывали у нас не уголь... В реальности мы и траншей прорывали для своих целей и шурфы били по 3-4 метра в глубину, и на поверхности искали "приметы" нам, геологам, понятные... Мысль эту продолжил Анатолий Михайлович: - Запасы угля, нефти, газа и даже золота в месторождениях спрогнозировать можно - существуют для того методики. С драгоценными камнями дело обстоит иначе. Реально можно лишь определить, что в каком-то конкретном месте они есть. А вот их количество всегда под вопросом. Ну, особенности залегания драгкамней такие, что они могут быть разбросаны единично по большим территориям. Хотя существует понятие гнезд, или на языке геологов - занорышеи, мест массового скопления каких-либо камней.. По мере разработки шахты попадались нам и такие. Однако, хотя реальные запасы аметиста ни мы, ни наше начальство не знали, план нам спускался: 40 килограммов на квартал. Задание мы выполняли. Надо рассказать о критериях оценки аметиста. Размер камня особой роли здесь не играет. Важна насыщенность фиолетовым цветом, отсутствие трещин, природная форма кристалла. Помнят геологи и такой редкостный случай. Ватиха подарила (и по заслугам) им штуф, то есть глыбу породы килограммов на 200 весом, сплошь унизанную аметистами, гранатами, морионами, турмалинами, бериллами... В Московский выставочный салон "Союзкварцсамоцвета" эту подземную радугу сопровождала усиленная охрана. О дальнейшей судьбе уникальной находки геологи Рыбаковы не знают. Вероятнее всего, так и осталась глыба породы с драгкамнями экспонатом салона. Купить ее по карману разве что мультимиллиардерам. ... Сегодня в память об уральской сказке хранят супруги-геологи, пожалуй, единственную в нашем городе коллекцию камней. Пусть читатели поверят на слово, посмотреть ее — удовольствие, описанию не поддающееся. Да, признаться, и зависть берет... Но чтобы иметь такое, надо не на один год лишить себя бытовых удобств, вести довольно-таки аскетический образ жизни и пеши обойти сотни, если не тысячи, километров в горах по бездорожью. В Енакиево Рыбаковы перебрались не случайно: Татьяна Прокофьевна наша землячка: - Вернулась я с тремя мужчинами - мужем и двумя сыновьями. Родители были уже в возрасте... И надо признаться, что в условиях геолого-разведочного поселка мальчишки наши не могли получить образования, развития такого, как дети в городах. Вот и поселились мы здесь в 1987 году. Татьяна Прокофьевна профессии не изменила. Геологом, затем горным инженером она проработала на шахте "Красный Профинтерн" до ее закрытия. Анатолий Михайлович ушел на пенсию с металлургического завода. Трудился он в управлении железнодорожного транспорта монтером пути четыре года. Видимо, проявил себя и на этом поприще человеком дела, потому что был на должности заместителя начальника службы пути. Сегодня признается: - Нет-нет, да и уколет сердце тоненькая игла - память о годах, прожитых на Урале. Тогда беру камень из коллекции, рассматриваю его, вспоминаю, как и где он попал ко мне. Ведь у каждой находки - своя судьба, тесно переплетенная с судьбами нашими... Владимир СКНАРЬ
«Енакиевский рабочий» № 103 (13352)
| 
