Гришин Александр
За занавеской жил он, пел и плакал,
и сказки говорил, шептал почти...
И Золушка вздыхала у печи,
и на мою подушку дождик капал,
и оживал сиреневый цветок
на одеяле, и в соседней зале
играл мой кот тихонько на рояле,
и такт его отсчитывал сапог. Все позади теперь. Все было... было.
Весной я возвратился в старый дом
и слушал сказку женщины о том,
как весело она меня любила... «Оконная заснеженная рама...»
Оконная заснеженная рама,
за стёклами — лишь наледь отдыши, —
как в детстве, вышивает небо мама,
так просто вышивает, для души. Мне кажется, она и не вставала,
вот так сидела у окна в тиши,
детей ждала, и небо вышивала,
так просто вышивала, для души. Войду, услышу: долго дома не был,
соскучилась, ну как живешь, скажи.
А что я ей скажу? Живу под небом,
огромным, сотворённым для души. А что я ей скажу?..
| 
