Маслакова Стелла Николаевна

Клен развесил эполеты. 
Значит, снова скоро лето.

Не карай за то, что дал. 
Не корю за то, что не дал. 
А семи ветрам и бедам 
Мой ответ... ты угадал.

  Из склепа уходя, взгляни назад.
  Быть может, чья-то тень, а может, окрик
  Иль чья-то неостывшая слеза
  Тебя окликнет, как вселенский опыт

  Разболелось во мне одиночество,
  Бьет в висок, как по камню вода,
  Заглянуло однажды на полчаса,
  А осталось со мной навсегда.

  Не верю круглым датам,
  Что круглые они.

Проснулась от весеннего тепла
  И, наливаясь соком благодатным,
  Невестилась цветами, пчел ждала,
  Себя вверяя таинствам понятным.

  Все сказано раньше,
  Все сказано кем-то
  Без блефа и фальши.

  Я отбилась от рук, от горячих и нежных,
  Я отбилась от сна, пялясь в неба пятак.

  Ну скажи мне, скажи, откуда
  В твоем танце, далеком и близком,
  Нильских фресок спасенное чудо
  И печальная страсть одалиски,
  Обреченность танцовщиц гетто,
  Русской пляски и лед, и пламень?

  сонет
  Я праздность Музой величаю.
  Я с ней в мечтах и ночь, и день.

  С первым снегом тебя, с первым снегом,
  С первой негой меж полем и небом,
  С первой лаской неначатой сказки,
  С первой доброй строкой о Савраске,

  Длиннокосые девочки,
  черноглазые мальчики,
  Плачьте, тонкие веточки,
  плачьте, хрупкие пальчики,
  Накатилась война на вас,
  как разгульная мачеха,
  Убивают вас заново,
  убивают вас начисто.

  Еще одна зима вне дома
  И день рожденья натощак,
  Открытка с запахом знакомым.

мое  ссыльное детство)
  На планете моей есть рояль и цветок,
  И шарманщик седой с попугаем на ветке,
  И румяной зарей обагренный восток,
  На тетрадном листке, зарешеченном клеткой.

  Я влачу свои будни из старой войны
  Белой розы и серого хлама.
  Среди всех, кто ушел — и чужих, и родных —
  Как тебя не хватает мне, мама!

Показалось
  Как посуху галера,
  Как с милостью враги,
  Как с богохульством вера —
  Ко мне твои шаги.

  Осень в ладоши мне прыгала веером
  Листьев багряных. Мне было лет пять.
  Я в возвращение пиршества верила
  И ожидала подругу опять.

Сквозняки в моём дому, сквозняки.
  Лист протянутой не просит руки,
  Разутюжил кто-то рифмы мои.

Господь мне жизнь ещё оставил
  На обреченном корабле.

  Я вернусь к тебе ребёнком,
  Я цветком к тебе вернусь.

Мне себя в себе не осталось.
  Всё, чем жить и быть полагалось,
  Разбазарил день. Ну а ночи тень
  Под подушку кладёт усталость.

Вечер с Фетом
  В телефонном гудке
  будет значиться «тихо».

Предают. В одиночку и толпами,
  Со слезой предают и шутя,
  Предают с театральною помпою,
  Без оглядки, без страха, хотя

«Друзья Людмилы и Руслана»
Читают легких строк разбег,
А я, как некогда Татьяна,
Пишу письмо - в минувший век.