Старусев Николай Брейгель. «Путь на Голгофу»
Хотелось зрелищ. Наплевать на Сына.
И толпы шли, не ведая беды.
И плакала Мария Магдалина, -
никто не подал бедному воды. Верхом спешили, ехали возами.
И кто-то, поучая, поднял перст.
И Богоматерь плакала слезами -
хотя б один помог нести тот крест. Что вы за люди?! (Ослики трусили)
Даете нищим, любите калек.
А здесь идет пусть даже не Мессия,
пусть человек, пусть просто человек. Толпа гудит. Унылые пейзажи.
Никак не успокоится толпа.
Голгофа — череп. Под ногами стражи,
как скорлупа, хрустели черепа. Оружие у стражи, будто сеча.
Что сделали бы стражники толпе?
А в толпах тех избитый человечек
нес крест тяжелый, бедный, на себе. Бог не пошлет вам, нелюди, другого.
Места спешили лучше захватить.
Виднее лучше из холма крутого,
как он доходит, как он хочет пить. И он упал. Затрепетал от боли.
Поступку доброму в веках цвести:
усталый Симон шел домой из поля,
помог он крест тяжелый донести. Конец всему. Расходится орава.
А он повис, казненный, в высоте.
Вот парадокс: заплакал лишь Варавва,
разбойник, не распятый на кресте. Пилат был края прокуратор пятый.
Варавва осознал, что спас живот,
что Божий Сын казнен, застыл распятый,
а он, разбойник, — все-таки живой.
| 
